Извини, никогда не любила по-бабьи по лицам бить, Я и прошлых, и нынешних буду твоих любить, Утешать их, и греть полумертвые пальчики, Когда у них снова отнимут прохладного мальчика. Когда их ошпарит этими ёбаными 'не знаю', Когда ты по ним бронепоездом или трамваем. Когда их надежды размажут по всем причалам, Когда они: 'Я с ним одним кончала', Когда они так же, сползая по стенам на пол, Я буду держать их за руки, чтоб не плакали, И говорить-говорить бесконечно: 'Выживешь... Найдешь, зачеркнешь и забудешь. Слышишь? Слышишь ты?!'. И вспомню, как все это было в не-нашей-повести: Когда от тебя не хватало 'тобой доёбанности'. А после тебя открывалась по-детски, искренне, Всей плотью, душою до блеска выскобленной... Они говорят, что ты звал, за тобой так светло в пути... Молчать, как за мною без зова ты мог идти. Я буду тебя каждый раз с подобными себе забывать... А с ним.., а с ним просто хочется не кончать...